Цель: определение возможностей ARFI-эластометрии/эластографии для дифференцирования опухолевых поражений печени (ОПП). Материал и методы: в исследование включены 59 ОПП, выявленных у 57 пациентов. Окончательный диагноз установлен на основании морфологического исследования (удаленная при резекции часть печени, биопсия) у 42 пациентов, МРТ/КТ - у 15 пациентов. Доброкачественных ОПП было 19 (кавернозная гемангиома - 7, очаговая нодулярная гиперплазия - 9, гепатоцеллюлярная аденома - 3), злокачественных - 40 (метастатическое поражение печени - 7, гепатоцеллюлярная карцино-а - 9, гепато бластома - 15, холангокарцинома - 6, эмбриональная саркома - 3). Всем пациентам выполнена ARFI-эластометрия ОПП и печени вне ОПП, 41 пациенту - ARFI-эластография ОПП. Ультразвуковые исследования проводились на аппарате Acuson S2000 (Siemens, Германия) конвексным широкополосным датчиком (1-6 МГц). Результаты: не удалось определить жесткость ОПП в 2 из 59 (3,4%) случаев (холангиокарцинома и очаговая нодулярная гиперплазия), поэтому проанализированы результаты ARFI-эластометрии 57 ОПП у 56 пациентов. Злокачественные ОПП жестче, чем доброкачественные ОПП (медиана скорости сдвиговой волны - 2,700 м/с, интерквартильный диапазон - 2,150-3,360 м/с против 1,925 м/с и 1,280-2,780 м/с соответственно) (P = 0,0113). Оптимальный порог скорости сдвиговой волны для дифференцирования злокачественных и доброкачественных ОПП - 2,05 м/с (AUC - 0,710, чувствительность - 82,1%, специфичность - 66,1%). Различие жесткости печени вне ОПП при злокачественных и доброкачественных ОПП достоверное (1,500 м/с и 1,228-2,043 м/с против 1,165 м/с и 0,980-1,340 м/с соответственно) (P < 0,0011). Различие в соотношении жесткость ОПП/жесткость печени вне ОПП при злокачественных и доброкачественных ОПП недостоверное (1,660 и 1,150-2,403 против 1,880 и 1,390-2,230 соответственно) (P = 0,7508). ARFI-эластография не имела дополнительных преимуществ по сравнению с сочетанным использованием В-ска ни рования и ARFI-эластометрии. Выводы: ARFI-эластометрия/эластография имеет ограниченные возможности для дифференцирования доброкачественных и злокачественных ОПП. Необходимы дальнейшие проспективные исследования с высокой степенью доказательности в этом направлении.

Цель: выявление предикторов негерметичной эпикардиальной перевязки (изоляции) ушка левого предсердия (УЛП) при коронарном шунтировании на работающем сердце по данным чреспищеводной эхокардиографии (ЧПЭ). Материал и методы: в исследование были включены 37 больных ишемической болезнью сердца, которым была выполнена эпикардиальная перевязка УЛП при коронарном шунтировании на работающем сердце. Средний возраст больных составил 58,7 ± 7,7 года (38-74 года). Большинство пациентов были мужчины - 35 (95%). Артериальная гипертензия и фибрилляция предсердий зарегистрированы у всех больных. Ультразвуковые исследования сердца проводились на аппарате iE33 (Philips, Нидерланды) с использованием секторного датчика 1-5 МГц и чреспищеводного секторного датчика 2-7 МГц. Всем пациентам выполнялся интраоперационный ЧПЭ-мониторинг (до перевязки и после перевязки УЛП). До перевязки УЛП оценивали ширину устья УЛП, длину УЛП, соотношение ширины устья к длине УЛП, площадь УЛП, кровоток в устье УЛП и УЛП при цветовом допплеровском картировании, скорость кровотока в УЛП при импульсноволновой допплерографии. После перевязки УЛП оценивали герметичность перевязки УЛП путем определения сообщения между УЛП и левым предсердием при цветовом допплеровском картировании. Негерметичной перевязку УЛП считали в тех случаях, когда удавалось выявить сообщение между УЛП и левым предсердием. При наличии негерметичной перевязки УЛП определяли диаметр сообщения (ширину устья УЛП после перевязки) между УЛП и левым предсердием. Результаты: негерметичная перевязка УЛП при ЧПЭ выявлена у 10 (27%) пациентов. При анализе данных интраоперационной ЧПЭ до перевязки определены достоверные различия ширины устья УЛП (P = 0,001), соотношения ширины устья УЛП к длине УЛП (P = 0,03) и площади УЛП (P = 0,005) при сравнении пациентов с герметичной и негерметичной перевязкой. Предикторами негерметичной перевязки УЛП могут быть ширина устья УЛП ≥18,4 мм (чувствительность - 60,0%, специфичность - 100,0%), соотношение ширины устья УЛП к длине УЛП ≥0,8 (чувствительность - 30,0%, специфичность - 92,6%) и площадь УЛП ≥4,21 см2 (чувствительность - 60,0%, специфичность - 100,0%). Выводы: частота негерметичной эпикардиальной перевязки УЛП при коронарном шунтировании на работающем сердце составила 27%. Для прогнозирования негерметичной перевязки УЛП при проведении ЧПЭ получен ряд высокоспецифичных критериев, чувствительность которых 30,0-60,0%.

Представлено клиническое наблюдение миксофибросаркомы сердца, протекающей под маской инфекционного эндокардита, у пациента 30 лет. Диагностика была осуществлена с помощью трансторакальной эхокардиографии, магнитно-резонансной томографии сердца с внутривенным контрастированием и интраоперационной чрес пищеводной эхокардиографии. При проведении компьютерной томографии брюшной полости данные за метастазирование отсутствовали. Выполнено оперативное удаление опухоли размерами 6,0 × 4,0 × × 3,5 см, на ножке диаметром около 1,5 см, исходящей из верхней стенки левого предсердия. Опухоль иссечена до здоровых тканей, местами остались мелкие очажки, которые невозможно удалить. При гистологическом исследовании вынесено заключение “миксофибросаркома сердца”. Пациент переведен из кардиохирургического стационара в онкологический диспансер для проведения химиотерапевтического лечения. Несмотря на проведенное лечение, через 11 мес пациент скончался.

В кратком обзоре литературы представлены основные классификации, клинические проявления и методы диагностики каротидно-кавернозных соустий. Подробно рассматриваются прямые и косвенные критерии ультразвуковой диагностики прямых (высокоскоростных) и непрямых (низкоскоростных) каротидно-кавернозных соустий. Представлено собственное клиническое наблюдение прямого высокоскоростного каротидно-кавернозного соустья у пациента 35 лет, которое сформировалось после черепно-мозговой травмы. При экстренной МР-ангиографии головного мозга признаки сосудистой патологии не выявлены. Через 1 мес после травмы пациент консультирован неврологом на фоне ухудшения клинической картины. При ультразвуковом исследовании определялись следующие признаки: увеличение диаметра правой внутренней сонной артерии (6,4 мм против 5,1 мм с контрлатеральной стороны), повышение пиковой систолической скорости кровотока (105 см/с против 86 см/с с контрлатеральной стороны) на фоне уменьшения индекса резистентности (0,43 против 0,65 с контрлатеральной стороны); визуализация в области супраклиноидного сегмента правой внутренней сонной артерии мозаичной окраски сосудистого образования, площадь которого составила 3,5 см2; увеличение диаметра правой верхней глазной вены (3,3 мм против 1,9 мм с контрлатеральной стороны), артериализация и обратное направление кровотока. Диагноз подтвержден при магнитно-резонансной и дигитальной субтракционной ангиографии, после чего пациент был прооперирован. При ультразвуковом исследовании через 3 мес после операции патологические изменения в заинтересованных сосудистых структурах не выявлены. Клиническое наблюдение продемонстрировало пользу ранней ультразвуковой диагностики каротидно-кавернозного соустья и возможности мониторирования в послеоперационном периоде.

Цель: оценка возможностей ультразвукового исследования в диагностике объемных образований метатарзального отдела стопы, в частности, невромы Мортона и липофибромы. Материал и методы: в основную группу вошли 144 пациента, обратившихся с жалобами на боль в проекции плюснефаланговых суставов стоп с иррадиацией в пальцы, у которых в последующем при ультразвуковом исследовании было визуализировано образование в метатарзальном отделе стопы. Критерии исключения - ограничение доступа к проведению обследования метатарзального отдела стопы, ранее прооперированные по поводу невромы Мортона пациенты, наличие острой травмы стопы, невозможность верификации с помощью “золотого стандарта”. “Золотой стандарт” - послеоперационное морфологическое исследование резецированного материала. В контрольную группу вошли 25 пациентов с анамнестическим и клиническим отсутствием патологии стопы. По результатам гистологического исследования были выделены две подгруппы: неврома Мортона (132 пациента, 148 образований) и липофиброма (12 пациентов, 12 образований). Неврома Мортона в большинстве случаев встречалась у лиц женского пола (92,4%), как и липофиброма (83,3%). 55,3% пациентов с невромой Мортона были в возрастном диапазоне 40-59 лет. Ультразвуковое исследование мягких тканей подошвенной и тыльной поверхностей стоп с оценкой кровотока проводилось на аппаратах iU22 (Philips, Нидерланды) линейным датчиком 5-12 МГц и Logiq P-5 (GE Healthcare, США) линейным датчиком 3-10 МГц. Для установления связи между размером образования и выраженностью болевого синдрома использовали числовую рейтинговую шкалу для оценки боли (Numeric Rating Scale for Pain, NRS Pain). Результаты: большинство невром Мортона локализовались в третьем межплюсневом промежутке (64,9%). Во втором межплюсневом промежутке локализовались 31,1% образований. В 4,1% случаев определялась редкая локализация невромы Мортона - первый межплюсневый промежуток (процентные значения рассчитаны относительно образований). Липо фибромы в большинстве случаев локализовались во втором межплюсневом промежутке (66,7%). В третьем межплюсневом промежутке определялись 25,0% образований, в четвертом - 8,3% (процентные значения относительно образований и пациентов совпадают). При ультразвуковом исследовании в B-режиме основным диагностическим критерием дифференциации невромы Мортона и липофибромы являлась пониженная эхогенность объемного образования, соответствующая невроме Мортона (100,0%). При ультразвуковом исследовании в допплерографических режимах основным диагностическим критерием дифференциации невромы Мортона и липофибромы являлось наличие артериальной васкуляризации, соответствующей липофиброме (100,0%). Неврома Мортона была полностью аваскулярна в 100,0% случаев. При сравнении невромы Мортона и липофибромы линейные размеры образований, их площадь и объем достоверно не различаются (Р > 0,05 для всех сравнений). При сравнении линейных размеров невром Мортона и липофибром, полученных при ультразвуковой и интраоперационной оценке, достоверные различия не определяются (Р > 0,05 для всех сравнений). Толщина общих подошвенных пальцевых нервов на уровне дистальной трети диафиза плюсневых костей (проксимальнее расположения объемного образования межплюсневого промежутка) достоверно больше у пациентов с наличием образования (основная группа) по сравнению с контрольной группой (Р < 0,05). Значимая корреляция выраженности болевого синдрома и максимальных ультразвукового и интраоперационного размеров (длина) образований не выявлена (в обоих случаях r_S = 0,1, P > 0,05). Выводы: ультразвуковое исследование стопы с оценкой кровотока позволяет дифференцировать неврому Мортона с такой редкой опухолью, как липофиброма, несмотря на наличие одинаковой клинической картины.

В кратком иллюстрированном обзоре обсуждаются новые ультразвуковые технологии, которые начали активно использоваться в научно-практической деятельности специалистами ультразвуковой диаг ностики. Уточняется ультразвуковая терминология. Рассматривается место новых технологий в диагностическом классификаторе. Приводится наглядное сопоставление возможностей ультразвукового метода при использовании значительно различающихся частотных диапазонов датчиков. Рассматривается связь частоты, осевой разрешающей способности и глубины проникновения ультразвука.

В письме главному редактору поднимаются вопросы места ультразвукового исследования почечных артерий в рамках рутинного алгоритма обследования больных с артериальной гипертензией с связи с вступлением в силу нового Стандарта медицинской помощи взрослым при артериальной гипертензии. Рассматривается роль ультразвукового исследования почечных артерий у пациентов с артериальной гипертензией по данным действующих оте чественных и зарубежных рекомендаций. Обсуждаются наиболее информативные параметры, которые подлежат обязательной фиксации в описательной части Протокола ультразвукового исследования почечных артерий.